Это событие, а в моей жизни это было СОБЫТИЕ, произошло весной 1982 года, кажется, в марте. В город Ровно (областной центр на западной Украине) приехал с концертом Семен Кац…
Нужно сказать, что я тогда только познакомился с моей первой женой Аленой и был на вершине эйфорической влюбленности, свойственной молодым поэтам. Мне было 20 лет, моей возлюбленной – 18. Все, что происходило вокруг нас, носило отпечаток фатальной неизбежности, все было предопределено провидением, в том числе и концерт неизвестного нам артиста, который почему-то не выступал в театре, концертном зале, клубе или каком-нибудь доме культуры (их тогда полно было – текстильщиков, железнодорожников, строителей и т. п.), а выступал в скромном актовом зале пединститута.
До поступления в институт, в 1979 году, я жил в районном центре г. Дубно практически безвыездно, не считая автобусных экскурсий конторы «Дубногаз», где работала моя мама диспетчером. Она-то, мама, и открыла мне мир поэзии в раннем детстве. Первыми, с кем мне довелось встретиться в этом мире, были Т.Г. Шевченко («Кобзарь» мама знала наизусть от корки до корки), А.С. Пушкин («Сказку о царе Салтане» в пять лет знал наизусть я), С.А.Есенин (любовь всей маминой жизни). Первую книжку стихотворений на украинском языке «Пори року» я написал, оформил и подарил маме в шесть лет. Помню такое:
ОСІНЬ
Знову осінь. Йдуть дощі.
Скрізь калюжі, «грязь».
Ні проїхать, ні пройти –
З хати не вилазь…
…Помню – гордился. Писал стихи для школьной стенгазеты, песни для школьного ансамбля (скрипка, гитара, фортепиано и четыре голоса), даже сочинение на выпускном экзамене по украинской литературе «забабахал» в стихах. Целая поэма получилась. Учителя дружно проверили, дружно исправили ошибки и дружно поставили себе заслуженные пять баллов. Писать стихи мне понравилось. Талант мой развивался в полной изоляции от внешнего мира.
Учился на «отлично». Легко поступил в институт. Пришел в читальный зал, устланный коврами, разулся. В книгах мне было отказано, пока не обуюсь. Обулся, куда было деваться.
Все это – к тому, что о существовании самодеятельной песни я понятия не имел. Поэтому шли мы на концерт с интересом и предвкушением чего-то необычного. И я, и Алена к тому времени уже пели под гитару на людях, участвовали в культурных мероприятиях, вечерах отдыха и т.д. Песен было написано немало, и были среди них так называемые «детские». Они казались мне несерьезными, я их стеснялся даже. Это же – не поэзия, а… а что?.. Ответа не было…
О, сколько мне открытий чудных было уготовано на том концерте! Оказывается, петь под гитару целый концерт может один человек. И это не скучно, не бедно, а даже наоборот, богато – притягательно, трогательно, поучительно, забавно. И совсем необязательно быть строгим, абсолютно серьезным человеком, занятым думами о великом, высоком, глобальном, чтобы добиться уважения к себе окружающих. Можно простым образом, удачной метафорой, шуткой вызвать целую волну ответных чувств.
«Чучеленок» – вот эта «детская», «несерьезная» песня о любви, о жертвенности, о нежности, о жалости. Отчего так сердце щемит? От сочувствия! Откуда комок в горле и влага в глазах? От умиления и милосердия! И зал едиными устами и единым сердцем повторяет «чу-че-ле-нок». Едиными устами и единым сердцем – так призывает священник на литургии петь «Отче наш». Что же в этом смешном нескладном слове такого, что смогло так объединить людей, так распахнуть их души навстречу друг другу, разбудить спящие с детского возраста ощущения счастья и тихой радости, вызвать слезы сочувствия? Что же в этом слове?..
Бог был в тот момент в этом слове, и Бог был в сердце у человека, одиноко стоящего на сцене с гитарой. Мне, еще не читавшему Библии, открылось тогда то, о чем писал апостол Павел в Первом послании к коринфянам, гл.13,1: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий». В Семене Каце была любовь и был Бог.
После концерта нас пригласили в городской клуб самодеятельной песни. Мы спросили, что нужно для того, чтобы стать членами клуба. Кто-то из ребят пошутил: «Встать на колени!» – и мы встали. Я еще подумал: «Всего-то!..» А им, ребятам стало неловко, как библиотекарше в читальном зале, когда я разулся…
Вот так я стал членом КСП, полноправным представителем жанра авторской песни. Так я перестал комплексовать по поводу несовершенства моих «детских» несерьезных песенок, которые пою на концертах и которые вызывают у слушателей только позитивные эмоции. И я вижу, как светятся их глаза теплом и добротой…
Cпасибо, тебе, Семен Кац, близкий и дорогой моему сердцу человек, с которым я не был знаком.
Валерий Марченко, г.Ровно
11.04.2012
